Preliminary Findings about the “Okulich” Collection of Chinese Popular Prints (MAE No. 3676) in the Peter the Great Museum of Anthropology and Ethnography (The Kunstkamera)

Full Text

В Музее антропологии и этнографии им. Петра Великого РАН (Кунсткамера) хра­нятся несколько коллекций китайской народной картины няньхуа 年畫, поступивших в разное время от разных людей. Шифром МАЭ 3676 обозначено собрание, о проис­хождении которого известно лишь то, что оно было подарено Музею человеком по фамилии Окулич в 1928 г. По записи в инвентарной книге невозможно установить даже пол собирателя, поэтому, чтобы не навязывать определенного мнения на сей счет грамматически, будем писать фамилию в кавычках, как название коллекции. В кол­лекции «Окулич» всего 278 картин, 7 номеров по инвентарю пропущено, есть дублеты, есть парные композиции, разнесенные по разным шифрам. В результате мы имеем дело примерно с 250 оригинальными названиями. Многие картины коллекции опубликова­ны, в альбом редких няньхуа из отечественных собраний под редакцией Б.Л. Рифтина
и Ван Шуцуня включены 22 картины: Б.Л. Рифтин датировал коллек­цию как созданную «до 1928 года» (Редкие картины 1991: 46), но это — всего лишь дата поступления в Музей, картины отпечатаны гораздо раньше. В «Собрании ксило­графических картин Китая», в томе о коллекциях китайских народных картин из рос­сийских собраний (Фэн 2009) помещены полтора десятка репродукций из коллекции «Окулич».

Очевидные особенности коллекции:

1. Много датированных картин: 1896–1904 гг., более поздних нет.
2. Картины отпечатаны в трех регионах: в Тяньцзине, в нескольких уездах провин­ции Шаньдун и в Шанхае.
3. Отсутствуют картины религиозного содержания — «иконы». Большинство об­разцов благопожелательных картин отпечатаны в Шаньдуне. В собрании представле­ны няньхуа на литературные сюжеты, театральные сценки и бытовые зарисовки.

Картины из коллекции «Окулич» весьма примечательны, тщательное их изучение поможет пролить свет на особенности бытования и стиля позднецинской гравюры мас­сового спроса. Дело в том, что картины очень хорошо подобраны, в коллекции есть листы, объединенные либо одним сюжетом, либо одним стилем, одной мастерской.

1. I. Тяньцзинь — Шаньдун. «Тысячесловие»

Семь гравюр из собрания являются «скрытыми» иллюстрациями к «Тысячесло­вию» («Цянь цзы вэнь» 千字文), это листы под шифрами МАЭ № 3676-113_1, МАЭ № 3676-147_1, МАЭ № 3676-149_1, МАЭ № 3676-150_1, МАЭ № 3676-151_1, МАЭ № 3676-152_1, МАЭ № 3676-155_1. Они представляют собой гравюры на дереве
с частичной подкраской от руки. На каждом листе изображены две сценки с обшир­ными пояснительными надписями, картины имеют названия, фамилии основных дей­ствующих лиц подписаны.

«Тысячесловие» — одно из старейших китайских учебных пособий. Создание его овеяно легендами: лянский император У 梁武帝 (502–547) составил для своего сына список из тысячи самых нужных иероглифов, отобрав их из текстов, написанных ве­ликим каллиграфом Ван Сичжи 王羲之 (321–379). Ученый Чжао Синсы 周兴嗣 (?–521) составил из этих иероглифов связный, ритмизованный и поучительный стихо­творный текст из 125 куплетов по четыре иероглифа. В каждой строчке сообщается некий факт китайской истории, в хронологическом порядке от сотворения мира. Мно­го сотен лет текст заучивали наизусть все, кому довелось учиться в китайских шко­лах. По «Тысячесловию» преподавали не только историю и основы морали, на его базе составляли прописи для чистописания и каллиграфии. Текст был знаком всем на­столько, что последовательность иероглифов в определенных случаях служила для обо­значения цифр от 1 до 1000, существовали игры, предполагавшие знание числовых со­ответствий для каждого из иероглифов. Текст же сам по себе был малопонятен, не все могли внятно изложить исторический факт зашифрованной строчкой из четырех иерог­лифов, поэтому издавна составлялись комментарии к «Тысячесловию», которые обыч­но представляли собой компиляцию выдержек из исторических источ­ников. Все листы нашей коллекции имеют пояснительные надписи в виде сокращенных цитат из сочине­ния цинского Ван Сяоиня 汪嘯尹 «Толкования к „Тысячесловию“» («千字文釋義»), вышедшего впервые в 1825 г. и с тех пор регу­лярно переиздававшегося (Serica URL). Заглавие картины в каждом случае совпадает с текстом собственно «Тысячесловия», отсылки к тому, что картины иллюстрируют именно это произведение, отсутствуют.

МАЭ № 3676-113_1 恬筆倫紙 — «Кисть Тяня, бумага Луня», 116-я строфа «Тыся­чесловия» (ил. 1).

Полностью это четверостишие выглядит так: 恬筆倫紙 鈞㤍任釣 — «Кисть Тяня, бумага Луня, компас Цзюня, рыбацкие снасти Жэня¹». Гравюру Б.Л. Рифтин помес­тил в упомянутый альбом (Редкие картины 1991: ил. 52), в пояснении ссылки на «Ты­сячесловие» нет.

На правой половине листа изображен человек в костюме чиновника, он сидит за столом с письменными принадлежностями, в руке держит кисть, которую показывает двум мальчикам-прислужникам. Надпись рядом с мужчиной подтверждает, что это — «циньский цзайсян (сановник, министр) Мэн Тянь» 秦宰相蒙恬.

Здесь и далее мы будем приводить тексты комментария Ван Сяоиня (Ван URL), отмечая, какие изменения внес в него художник.

Текст первой надписи: 恬蒙恬也筆釋名云述也述事而書之也博物志云蒙恬造筆 — «Тянь — это Мэн Тянь. Кисть. В „Шимине“² сказано: кисть означает приспособле­ние, нужное для калли­графии. В „Бо у чжи“³ сказано, что Мэн Тянь создал кисть».

Художником пропущен иероглиф 筆 «кисть» из словарного определения.

Подпись: 嵗次丙申夏月書於賞雨茆屋 — «В год биншэнь (1896) летом написано „наслаждаясь дождем в шалаше“».

«Наслаждаясь дождем в шалаше» — фраза из станса Сыкун Ту 司空圖 (837–908), вот этот станс 6 в переводе В.М. Алексеева:

«Классически строго и тонко:

В яшмовый чайник купил я „весны“,

Сел наслаждаться дождем в шалаше я… (玉壺買春, 賞雨茆屋)»

                                                                                     (Алексеев 1978: 175).

Яшмовый чайник присутствует на картине, композиционно отделяя одну сцену от другой. Можно предположить, что художник, делая эскиз картины, уже имел в виду текст подписи к ней, выполненной небрежно и как бы экспромтом.

Ил. 1

Ил. 2

Ил. 3

На левой половине листа изображен стоящий чиновник в богато украшенном хала­те, надпись гласит, что перед нами «ханьский чансян Цай Лунь» 漢常侍蔡倫. Он дер­жит большую кисть для каллиграфии, дает советы сидящему мальчику, который, оче­видно, занят формовкой бумаги.

Текст второй надписи: 倫蔡倫也紙釋名云砥也平滑如砥石也漢和帝时常侍蔡倫作 紙 — «Лунь — это Цай Лунь. Бумага. В „Шимин“ сказано: ди (с ключом камень) по­тому, что гладкая подобно точильному камню. При ханьском Хэ-ди⁴чансы Цай Лунь изобрел бумагу».

Художник пропустил словосочетание 砥也 (с ключом камень), что делает текст бессмысленным. Еще в одном случае пропущена глагольная связка е 也.

Подпись: 丙申端陽前一日偶書 — «В год биншэнь за день до дуаньян⁵ написал».

В «Исторических записках» Сыма Цяня биографии Мэн Тяня 蒙恬 (259–210 гг.
до н.э.) отведена целая глава (Сыма Цянь 2002: 72–77), в которой нет ни слова об
изобретении им кисти, его основная заслуга — строительство и охрана Великой ки­тайской стены. Считается, что ему стали поклоняться как богу кистей для письма при Юань (1271–1368). Согласно легенде, он сделал кисть из волос хвоста своего коня во время похода с армией к северным границам Цинь (Рифтин 2007: 527). Цай Лунь же имел отношение к изобретению, которое ему приписывается. В «Истории Поздней Хань» есть подробный рассказ о том, что он в 105 г. доложил трону об изобретении бумаги. Л.Н. Меньшиков считает, что в действительности новый материал для письма был изобретен раньше, а Цай Лунь в 105 г. лишь «получил патент» на него (Меньши­ков 1988: 103–104).

МАЭ № 3676-155_1 恬筆倫紙 — «Кисть Тяня, бумага Луня», Шаньдун (ил. 2).

Фактически дублет к МАЭ 3676-113_1. Обе картины явно отпечатаны с одной доски, но выполнены в разных цветах, и если колорит первой однозначно свидетельствует о том, что она произведена в Янлюцине, крупнейшем центре промыслов народной кар­тины близ Тяньцзиня, то второй отпечаток был раскрашен скорее всего в Шаньдуне.

Известно, что мастера из Шаньдуна часто приобретали эталонные янлюцинские дос-
ки для копирования (Го 1962: 198, 209) и лишь позднее начали резать оригинальные клише.

Надписи на обоих листах не выгравированы, а написаны от руки, что дало воз­можность художнику отредактировать текст, изменив дату: 嵗次丁酉春日题 — «Вес­ной года Динъю (1897) написал». Во второй надписи дата отсутствует.

Уже эти два листа наводят на мысль о неслучайности попадания разноокрашенных «дублетов» из разных мест печатания няньхуа в одну коллекцию. Но дело этим не ограничивается.

МАЭ № 3676-147_1 毛施淑姿工颦妍笑 — «Красавицы Мао и Ши кокетничают
и улыбаются». 118-я строфа «Тысячесловия» (ил. 3).

Истории из жизни легендарных красавиц древности. Обе они жили в княжестве Юэ, Мао-цян 毛嫱была любимой наложницей юэского правителя, несравненная красо­та Си Ши 西施 (506 г. до н.э. —?) вошла в многочисленные поговорки, одна из кото­рых обыгрывается в данном сюжете «Тысячесловия» с точной ссылкой на «Чжуан-цзы».

Правая половина — сидят мужчина Хань-ван 漢王 и женщина Мао-цян с лютней, стоит служанка. Левая половина — сидит мужчина У-ван 吳王, Си Ши играет на цине.

Надпись: 毛毛嫱也施西施也皆古之美人慎子云毛嫱西施天下之至姣也淑美也姿容 也工善也颦蹙眉也莊子云西施病心而颦人見而美之姸好也笑喜而解顏也詩衛風云巧笑
倩兮言婦容之美如古毛嫱西施而又善自修饰工于颦而巧于笑足以迷惑人也 — «Мао — это Мао-цян. Ши — это Си Ши. Обе они — красавицы древности. В „Шэнь-цзы“⁶ сказано: „В Поднебесной нет красивее Мао-цян и Си Ши. Они добродетельны и пре­красны обликом, искусны и добры, морщат лоб и хмурят брови“. В „Чжуан-цзы“ ска­зано: „Си Ши от боли в сердце нахмурилась, люди увидели и сочли красивым. Граци­озность (янь) — это прекрасно. Смех и счастье смягчают лицо“. В „Шицзине“,
в „Песнях царства Вэй“ говорится: „О, как чудесна улыбка лукавая“. Говорят, что изящные манеры прекрасны, как в старые времена у Мао-цян и Си Ши. К тому же они прекрасно наряжались, умели и нахмурить брови, и рассмеяться. Этого вполне довольно, чтобы вводить мужчин в искушение».

Подпись: 津門居士愛德厚主人諩識 — «Хозяин мастерской Айдэ Хоу, что у ворот [Тянь]цзиня, написал для сведения».

Текст на картине не содержит ошибок, но иероглиф 蹙 пинь «хмурить, насупиться» написан скорее как 惑 хо «сомневаться». Художник ссылается непосредственно на «Песни царства Вэй», не упоминая о том, что это — раздел «Книги песен».

МАЭ № 3676-149_1 起翦颇牧用軍最精 — «Ци и Цзянь, По и Му — самые лучшие в военных делах». 75-я строфа «Тысячесловия» (ил. 4).

Обе сценки на этой картине условно объединены общим для всех элементом пей­зажа (наклонный ствол дерева), пояснительная надпись — также общая.

Текст надписи: 此言群英之建武功者起白起也翦王剪也皆秦良將頗廉頗也牧李收也 皆趙良將軍兵也萬二千五百人爲軍最極也精善也 — «Здесь говорится о том, что те, кто имеет военные заслуги, являются выдающимися людьми. Ци — это Бай Ци. Цзянь — это Ван Цзянь. Оба они — цзиньские военачальники. По — это Лянь По. Му — это Ли Му. Оба они — чжаоские военачальники. Армия — это солдаты. Армия — это 12500 человек. Самые — это наивысшая степень. Лучший — это хороший».

Подпись: 時在丙申夏月作於知足山房之下津門養拙教人題 «В год биншэнь летом
в кабинете Довольного своей участью близ ворот [Тянь]цзиня, не гоняясь за модой, тот, кто учит людей, написал».

Картина датируется все тем же летом 1896 г. Хозяин мастерской уверяет, что он и его лавка находятся в Тяньцзине, но по стилю и колориту картины этого не скажешь. Подпись читается не без затруднений. Возможно, что мы имеем дело с шаньдунской копией янлюцинского оригинала, только в отличие от рассмотренной нами выше па­ры картин мы не располагаем этим самым янлюцинским оригиналом, а художник по неведению или по нежеланию не поменял текст подписи.

В подписи пропущена одна из глагольных связок е 也. Текст ее начинается двумя иероглифами ци янь 此言 — «Здесь говорится о том...», так обычно начинается ком­ментарий к «Тысячесловию». На многих иллюстрациях этот оборот чаще всего опус­кается.

МАЭ № 3676-150_1 九州禹迹百郡秦并 — «Девять областей — следы Юя, сто
округов объединились при Цинь». 77-я строфа «Тысячесловия» (ил. 5).

Текст первой надписи: 九州冀兖青徐揚荆豫梁雍也禹夏王迹足迹也書立政云以陟禹 之迹自黄帝始分天下為九州至虞舜又分为十二州及禹平水土复为九州而三代因之言九
州为夏禹所立皆其足迹之所至也 — «Девять областей древнего Китая — это Цзи, Янь, Цин, Сюй, Ян, Цзин, Юй, Лян, Вэй. Юй — это император при Ся. След — это отпечаток

Ил. 4

Ил. 5

ноги. В „Шаншу“, в „Становлении государства“ сказано: „Идите по стопам Юя“. Раз­деление Поднебесной на девять областей началось со времен Хуан-ди, ко временам Великого Шуня она была разделена на 12 областей. Когда Юй разделил воду и землю, он возобновил разделение на девять областей, этому следовали при Трех династиях⁷. Говорят, что девять областей повторяют то, что учредил Юй, и все шли по его сто­пам».

В надписи пропущена цитата из «Шаншу» 尚書: отрывок из речи Чжоу-гуна 周公 (XI в. до н.э.) 《立政》об административном делении страны в разное время.

Подпись:丙申端陽上午日天津愛德厚諩識 — «В год биншэнь в праздник дуаньу,
в пятый день пятого месяца (дата как во второй надписи картины МАЭ № 3676-113_1) в Тяньцзине в мастерской Айдэ Хоу написал для сведений». Утверждается, что картина выполнена в той же мастерской в Тяньцзине, что и МАЭ № 3676-147_1,
о красавицах Мао и Ши, но с первого же взгляда очевидно, что это не так.

Ил. 6

Ил. 7

Далее в тексте комментария перечисляются все сто округов (бай цзюнь 百郡), ху­дожник это пропускает и переходит к содержательной части.

Текст второй надписи: 言百郡者舉大数也秦國名今陕西皆其地并者合為一也上古 至三代皆封建诸侯以分治天下至秦始皇时灭滅六國并天下為一於是罢封建分天下為三
十六郡至漢时又分為百郡言漢之百郡乃秦所并也 — «Говорят, сто округов, было же больше. Цзинь — это название государства. Его земли целиком на территории совре­менной Шэньси. Те, что объединились, образовали единицу. С глубокой древности
и до Трех династий всегда были поместные князья, которые разделяли Поднебесную. Ко времени Цинь-шихуана было уничтожено шесть государств, Поднебесная была объединена: после распада удельной системы Поднебесная была поделена на 36 крупных областей, а при Хань опять разделилась на сто округов. Говорят: при Хань сто округов, а вот при Цинь было единство».

МАЭ № 3676-151_1 何遵約法, 韓弊煩刑 — «Сяо Хэ основывался на простых за­конах, Хань [Фэй] наказан по своим же многосложным законам». 74-я строфа «Тыся­чесловия» (ил. 6).

Текст: 何萧何也遵奉也約要約也法卽刑也漢高祖初入関定秦與父老約法三章曰殺人 者死傷人及盗抵罪余悉除秦苛法後以為不足御奸又令萧何摭秦法作律九章言萧何之制
漢律奉高祖之約法而為之也韩姓名非弊困也煩苛也韩非為刑名之學李斯譖之死與秦獄
言以煩刑而自困也 — «Хэ — это Сяо Хэ. Основываться — это действовать в соответ­ствии. Простой — это результат соглашения. Закон — это наказание. Ханьский Гао-цзу, начав править в Китае, утихомирил Цинь. В согласии со старейшинами утвердил три статьи, в которых сказано: убийце — смерть, разбойникам и грабителям — нака­зание, в остальном полностью искоренил жестокие законы Цинь. Потом посчитал, что этого недостаточно, снова приказал Сяо Хэ собрать циньские жестокие законы, принял уложение из девяти статей. Говорится, что Сяо Хэ основал ханьские законы
в соответствии с приказом Гао-цзу. Хань — фамилия, имя — Фэй. Наказан — был замучен. Многосложный — это обременительный. Хань Фэй был из школы законни­ков, Ли Сы оговорил его и убил согласно циньским законам. Говорят: был привер­женцем суровых законов и сам претерпел».

Название мастерской Чансин 長興. Без даты.

МАЭ № 3676-152_1 晉楚更霸赵魏困横 — «Цзинь и Чу — очередные гегемоны, Чжао и Вэй оказываются в затруднительном положении в „союзе по горизонтали“»⁸ 72-я строфа «Тысячесловия» (ил. 7).

Текст: 晉楚皆國名晉今山西楚今湖廣皆其地更代也霸者諸侯之長言晉楚繼齊桓之 後相代而為諸侯之長也趙魏皆國国名趙都邯郸今趙州魏都大梁今开封府困病甚也横連
横也 — «Цзинь и Чу — всё названия государств. Цзинь — в теперешней Шаньси. Чу — ныне в Хугуане⁹ на этой территории. На этих территориях они поочередно сменяли друг друга. Гегемон — главный чжухоу. Говорят, что после Цзинь, Чу и Циский Хуань-гун¹⁰ взаимно заменяли друг друга, чтобы сохранить чжухоу дольше. Чжао, Вэй — это всё государства. Столица Чжао — Ханьдань, нынешнее Чжаочжоу. Столица Вэй — Далян, современный округ Кайфэн. Оказаться в затруднительном положении — испытывать крайнее беспокойство. Горизонталь — это союз по гори­зонтали».

Подпись художника: 内中夏月作於茶香初之室 — «Летом сделано в первом каби­нете Чайного аромата».

Название мастерской 長興画店寒亭徐 — «Лавка картин Чансин. Сюй из Хань­тина». Ханьтин — район в округе Вэйфан, Шаньдун. В этой же мастерской отпечата­на и предыдущая картина, только там короче подпись. Именно по надписи владельца мастерской мы отождествляем эту и другие картины как именно шаньдунские.

Кроме первых двух картин из этой серии, все иллюстрируют почти соседние стро­фы «Тысячесловия»: 72-ю, 74-ю, 75-ю и 77-ю. Датированные картины отпечатаны весной-летом 1896 г. То, что все картины — летние, совершенно естественно: весной-летом печатали картины на самые разные сюжеты, а осенью-зимой работали только на Новый год.

В томе китайских народных картин из российских собраний воспроизведена еще одна картина из этой серии: 推位讓國有虞陶唐. Она представляет собой иллюстра­цию к 12-й строфе «Тысячесловия», где говорится о передаче трона от Яо к Шуню,
а затем к Юю (Фэн 2009: ил. 17). Янлюцинская недатированная картина находится
в собрании Российской национальной библиотеки (№ 11250), т.е. тоже в Санкт-Пе­тербурге. В комментарии к картине указано, что иллюстрируется эпизод, поведанный Сыма Цянем в «Исторических записках», что совершенно справедливо, но цитирует­ся этот эпизод опять-таки посредством комментария к «Тысячесловию». Получается, что ни Б.Л. Рифтин, ни его китайские коллеги не отождествили подобные картины из двух сцен на одном листе, с заголовком из восьми иероглифов и длинным, сложным для обычной народной картины пояснительным текстом как картины, иллюстрирую­щие именно «Тысячесловие». Заметим, что картины на сюжеты из другого знаме-
ни­того китайского учебника «Троесловие» 三字經 в большом количестве привез В.М. Алексеев, они вошли в собрание Государственного Эрмитажа, некоторые опуб­ликованы (Алексеев 1966: 126–127; Chinesische Neujahrsbilder 1988: il. 107). Китай­ский сяньшэн (учитель) В.М. Алексеева, который комментировал эту часть коллек­ции, пометил картины № 908–913 в пагинации В.М. Алексеева лаконичной надписью 三字經 (ГЭ, фонд 820, опись 1, дело 479а, тетрадь 已 2-12 故事圖萃 Гуши туцуй — «Собрание картин по рассказам»).

Итак, «Окулич» после 1896 г. и В.М. Алексеев в 1906–1909 гг. приобретают по подборке иллюстраций к одному из двух главных китайских учебников. Насколько сознательно это делал каждый из них, понять невозможно. Если картины по «Трое­словию» из собрания В.М. Алексеева — янлюцинские, то по «Тысячесловию» фонда «Окулич» причудливым образом распределены между Янлюцином и Вэйфаном в Шаньдуне. Можно предположить, что существовал некий заказ по печатанию таких картин, который распределили между двумя центрами печатания. Если картин по «Тысячесловию» могло быть максимум 125 (1 лист — 8 иероглифов), то по «Трое­словию» — максимум листов 196 (1152 знаков, 1 лист — 6 иероглифов). Это очень серьезный заказ и амбициозный проект. Возможно, художники подписывали и дати­ровали свои листы, чтобы отчитаться перед заказчиками. В какой степени проект, если он существовал, был реализован? Как «Окулич» собрал картины по «Тысяче­словию»: увидел ли их все в одной лавке и купил, специально ездил из Тяньцзиня
в Шаньдун, каким-то образом приобрел в какой-нибудь китайской школе? «Окулич» выглядит в этой ситуации человеком очень серьезной синологической подготов-
ки: ведь получается, что картинки по учебникам удалось собрать только ему и В.М. Алек­сееву!

1. II. Шанхай. Сяоцзяочан няньхуа

В коллекции «Окулич» много народных картин, произведенных в Шанхае, так на­зываемых сяоцзяочан няньхуа 小校場年畫 (букв. «новогодние картины с малого строе­вого плаца»): компактный район, где производились и продавались народные карти­ны, возник на месте бывшего солдатского плаца. Позднее здесь вокруг храма покро­вителя города Чэнхуана вырос оживленный торговый район.

Эскизы для этих гравюр сделаны профессиональными художниками, отпечатаны картины в известных мастерских «Фэйингэ» 飛影閣, «Чжаоида» 趙一大, «Юаньсин» 源興, «Суньвэнья» 孫文雅. Художественный уровень картин сяоцзяочан няньхуа до­статочно высок, неслучайно они фигурируют в каталогах и исследованиях (Фэн 2011; Цинмо 2000; Чжан, Е 2012; Чжан, Янь 2014). Художники родом из Сучжоу: Чжоу Му­цяо 周慕橋, он же Чжоу Цюань 周權 (1868–1922)¹¹, Ли Цзуйцзю 李醉菊 и Хэ Иньмэй 何吟梅 (Хэ Минфу 何明甫, Хэ Юаньцзюнь 何元俊) помимо картин для иллюстриро­ванного журнала «Дяньшичжай хуабао» 點石齋畫報, приложения к га­зете «Шэньбао» 申報 создали ряд «классических» эскизов шанхайской народной картины. Их рисунки несли на себе отпечаток эпохи с ее меняющимся укладом, сценами жизни концессий. Актуальность тематики была следствием работы художников над иллюстрациями для журнала. Шанхайских картин в коллекции «Окулич» 46 листов, произведены они ме­жду 1900 и 1903 гг., судя по календарям и датированным картинам. Таким образом, мы вновь замечаем, что собиратель приобретал только образцы, исполненные на вы­соком художественном уровне.

Среди картин преобладают гравюры с изображением женщин и детей, красавиц, бытовых сцен, новых явлений городской жизни. Особого внимания заслуживают лис­ты, запечатлевшие сцены из пьес и литературных произведений разных жанров. Мно­гие шанхайские картины носят ярко выраженный повествовательный характер, пред­ставляя собой «истории в картинках», благодаря которым можно судить о массовой литературе рубежа веков.

МАЭ № 3676-215_1 (ил. 8).

Эта картина объединяет две сценки с подписями. Текст справа: 周美人扮女看燈 王老虎搶親中計 — «Красавица Чжоу, мужчина, переодетый женщиной, Ван Лаоху задумал украсть невесту и жениться». Текст слева: 周文賓露情求偶王秀英訂終身 — «Чжоу Вэньбинь обнаружил свои чувства и посватался, Ван Сюин помолвлена на­век». Чжоу Чжишань и Чжоу Вэньбинь относятся к числу «четырех талантов из Су­чжоу» (сучжоу сыцайцзы 蘇州四才子) эпохи Мин. Картина отображает широко из­вестный театральный сюжет с названием «Ван Лаоху выкрадывает невесту» (Ван лаоху цянцинь 王老虎搶親), который бытовал как малая театральная форма в районе Южноречья. Это история о двух друзьях — одаренном молодом человеке Чжу Чжи­шане 祝枝山 и его друге по имени Чжоу Вэньбинь 周文宾, переодевшемся женщиной (на картине у нее/него большие неперебинтованные ноги). Друзья пошли любоваться фонарями в праздник юаньсяоцзе 元宵节. «Красавица» Чжоу Вэньбинь приглянулась сыну министра военных дел, охотнику до женщин Ван Лаоху 王老虎. Тот влюбился
в переодетую красавицу и попросил слугу выкрасть ее и привезти ему во дворец, же­лая принудить к браку. Ван Лаоху поместил Чжоу Вэньбиня в комнате своей младшей сестры Ван Сюин 王秀英 переночевать, но оказалось, что Чжоу Вэньбинь давно меч­тал заполучить образованную Ван Сюин в жены (они оба получили степень цзиньши 進士). В результате их помолвка и устроилась. В первые десятилетия ХХ в. в Шанхае получили распространение «новые пьесы» (синь си 新戲), которые в основном пред­ставляли собой легкие комедии, сдобренные сальными шуточками, к ним относилась и пьеса «Ван Лаоху выкрадывает невесту» (Чжу 2007: 201). В числе шанхайских кар­тин, приобретенных В.М. Алексеевым в Сучжоу в 1909 г. и находящихся в Государст­венном Эрмитаже, есть изображение сцены с названием «Ван Лаоху выкрадывает невесту» (ГЭ ЛТ 2147) из мастерской «Шэньвэнья» 沈文雅¹².

Ил. 8

Ил. 9

МАЭ № 3676-219_1 (ил. 9).

К серии картин, дающих представление о простонародной литературе начала про­шлого века, можно отнести «Честное расследование дела об убийстве сына в двух частях» (Шацзы баоцин лянфанъань 殺子報清廉訪案, МАЭ № 3676-219_1, дубль: МАЭ № 3676-275_1, мастерская «Суньвэнья» 孫文雅, сцены 7–12). Это одна из исто­рий о четырех потрясших страну странных преступлениях сыда ци’ань 四大奇案, рассказы о которых были опубликованы в ксилографическом издании печатни «Цзинь­вэньтан» 敬文堂в 1897 г. Преступление было совершено в городе Тунчжоу провинции Цзянсу. Некая вдова Сюй 徐 вступила в любовную связь с монахом, о чем прознал ее сын Гуаньбао 官保, вдова убила сына, принудив дочь расчленить тело, но последовало дознание, преступление было раскрыто. Этот сюжет под названием «Возмездие за убийство сына» (шацзы бао 殺子報) получил распространение в на­родной среде, возник сказ под большой барабан дагушу 大鼓書, пьесы местных жан­ров, вышло безымянное литографское издание пьесы «Возмездие за убийство сына» (4 цз., 20 глав), взявшее за основу популярные в народе истории о судопроизводстве (Чэнь 2002: 65). В Государственном Эрмитаже хранятся четыре листа (ГЭ ЛТ 5384–5387), приобретенных В.М. Алексеевым в 1909 г. в Шанхае, это две версии той же истории об убийстве сына, каждая занимает два листа, они уступают по качеству ва­рианту из МАЭ, два листа (ГЭ ЛТ 5384–5485) изготовлены в мастерской «Цайюньгэ» 彩雲閣. Наличие такого количества версий одного повествования говорит о популяр­ности жанра детектива среди шанхайцев начала ХХ в.

МАЭ № 3676-229_1 (ил. 10).

На картине «Вновь вырезанная полная книга о женитьбе дурака» — Синькэ дайда цзоцинь цюаньбэнь 新刻呆大做親全本 (МАЭ № 3676-229_1, дубль МАЭ № 3676-250_1) изображены две сцены. Это не театральное действо, о его сюжете удалось найти лишь крупицы сведений: пьеса «О женитьбе дурака» (Дайда цзоцинь 呆大做親) была «коронным номером» в течение тридцати лет, ее текст был опубликован в № 346 журнала «Тухуа жибао» 圖畫日報, который писал о театре и актерах (Дуань 2013: 114). В пьесе был задействован известный актер Сюй Чжэньцин 徐珍慶 в ампула ко­мика чоу 丑, который в числе прочих выходцев из провинции Аньхуэй выступал в прославленном театре Шанхая «Тяньсянь чаюань» 天仙茶園 (Чжунхуа 1990: 235).

МАЭ № 3676-222_1 (ил. 11).

На картине «Вновь вырезанная полная книга о ловком убийстве Железного пету­ха» — Синькэ цояцы те гунцзи цюаньбэнь 新刻巧刺鐵公雞全本 (МАЭ 3676-222_1) изображены события Тайпинского восстания (1850–1864), в частности история о том, как перешедший к Цинам генерал Чжан Цзясян 張嘉祥 убил генерала повстанцев Железного петуха — Те гунцзи 鐵公雞 (вымышленный персонаж в амплуа старика лаошэн 老生). Цикл пьес «столичной драмы» (цзинцзюй 京劇) о Те гунцзи предполо­жительно сложился в конце правления Цин, изначально бытовало порядка десяти коротких сцен, позднее объединенных в одну крупную пьесу. Эти пьесы стали осо­бенно популярными в Шанхае, по одной из версий, их сочинили в 1893 г. музыканты из вышеупомянутого театра «Тяньсянь чаюань» 天仙茶園 (Чжунго 1996: 231–232). Приведенные выше примеры подтверждают, что разного рода повествования стано­вились известны широким массам с театральных подмостков, хотя не все картины запечатлевают именно театральные мизансцены.

В коллекцию «Окулич» вошли картины с сюжетами из классических пьес, сфор­мировавшихся на основе сюжетов романов и произведений песенно-повествователь­ных жанров, в их числе:

Ил. 10

Ил. 11

• МАЭ №3676-182_1 (дубль МАЭ № 3676-225_1): «Отправились на банкет на Лу­тай, наложница Чжоу-вана Дацзи приглашает бессмертных» 鹿臺赴宴 紂王妲 姬請仙. Сцена из 25-й главы романа «Возвышение в ранг духов» (Фэншэнь яньи 封神演義);
• МАЭ № 3676-191_1: по пьесе «Записки об японском халате, Тан Сайцзинь убива­ет разбойников и восходит на гору» 倭袍記唐賽金殺盜登山. Изначальной осно­вой пьесы был сунский сказ хуабэнь 話本;
• МАЭ № 3676-192_1: по мотивам юаньской пьесы жанра цзацзюй «Как мерялись сокровищами в Линьтуне» (Линьтун доубао 臨潼斗寶);
• МАЭ № 3676-213_1: по пекинской опере «Сын, казненный у реки Лухуа» 蘆花河斬子, по мотивам цинской эпопеи «Полное собрание сказов о Тан» (Шо­тан цюаньчжуань 說唐全傳);
• МАЭ № 3676-226_1: «Застава Тяньшуй» 天水關. По роману «Троецарствие»;
• МАЭ № 3676-228_1 (дубль МАЭ № 3676-272_1): «Гань Фэнчи оберегает импера­торский паланкин в поездке на Юг, Янь Цзыфэй предотвращает кражу импера­торского кубка» 甘鳳池保駕下江南燕子飛討封盜御杯. Об известном мастере боевых искусств Южноречья Гань Фэнчи и его собрате Янь Цзыфэе, прославив­шихся во времена правления Цяньлуна, о них были сложены сказы пинхуа 評話
  и пьесы (Børdahl, Fei, Huang 2004: 158–160);
• МАЭ 3676-235_1: «Большая битва с Ли Юаньба на горе Сыпиншань» (Сыпин­шань дачжань ли юаньба 四平山大戰李元霸) на сюжет пекинской оперы «Гора Сыпиншань» (Сыпиншань 四平山) по мотивам эпопеи «Сказания о Тан» (Шо­тан 說唐).

Помимо таких «больших пьес» немалой популярностью у публики пользовались
и маленькие сценки, в которых участвовало два-три актера, исполняться они могли
и на улицах. Картины из фонда «Окулич» — наглядное тому подтверждение.

МАЭ № 3676-244_1 (ил. 12).

На этой гравюре под названием «Удары в связанные коробки» (Да ляньсян 打連箱 изображены шесть актеров, попарно разыгрывающих сценки. Картина взята в рамку,
в нижней части которой на двух языках написано «上洋老北門外三六軒 Shanghai printed He Loh San», англоязычная подпись выдвигает эту картину в ряд потенциаль­но экспортной продукции.

Да ляньсян — распространенный в Южноречье вид народного песенно-танцеваль­ного искусства. Ляньсян — бамбуковая жердь с висящими на ней связками медных монет, танцующие отбивают этой гремящей палкой ритм, перемежая ритмичные уда­ры песней и танцем. На нашей картине две пары актеров держат в руках палки с мо­нетами. Чжан Вэй посвятил отдельную главу своей книги отображению местных пе­сенно-танцевальных жанров на шанхайской картине, взяв за основу именно эту гра­вюру (Чжан, Янь 2014: 110, 115). Действо на картине характеризуется мягкими, плав­ными движениями с использованием бамбуковых палок и вееров, на заднем плане сидят зрители, мужчина и женщина, за чаем. Чжан Вэй делает вывод, что представ­ление на нашей картине исполнялось неспешно под утонченную музыку и было бли­же к описаниям представлений эпохи Цзинь 金 из сборника «Суждения о цы Сихэ» (Сихэ цыхуа 西河詞話) цинского Мао Сихэ 毛西河 (1623–1716), нежели к современ­ному жанру, называемому иероглифами-омонимами ляньсян 蓮湘 и напоминающему скорее гимнастический номер. Тем не менее старинный жанр не предполагал наличия бамбуковых палок с монетами, в прошлом ляньсян было скорее названием мелодии. Исследователь отмечает, что процесс трансформации старинного театрального жанра в народный танец пока не исследован (Чжан, Янь 2014: 106).

МАЭ № 3676-237_1 (ил. 13).

Представление о песенно-повествовательных жанрах региона дает и картина по эскизу одно из ведущих художников школы сяоцзяочан Ли Цзуйцзю 李醉菊 «Игра
на расписном барабане» (Да хуагу) 打花鼓 (МАЭ № 3676-237_1, Фэн 2009: 402–403¹³).

Ил. 12

Ил. 13

В словарях жанр хуагу определяют как разновидность народного танца под аккомпа­немент маленького бубна (на картине на нем играет мужчина) и маленького барабан­чика (в руках женщины), сопровождаемого пением. Этот жанр зародился в префекту­ре Фэнъян 鳳陽 провинции Аньхуэй в эпоху Мин (Хуагу URL). Но на нашей картине присутствует персонаж в амплуа комика чоу 丑 с веером, который фривольно поло­жил руку на плечо девушки с барабаном, и это наводит на мысль, что тут изображена театральная сценка. В столичной опере есть пьеса с названием «Расписной барабан» (Хуагу 花鼓) о том, как распутный сын влиятельного лица повстречал супругов из префектуры Фэнъян-фу 鳳陽府, исполняющих песни под расписной барабан. Увидев, что женщина хороша собой, он стал отпускать в ее адрес неприличные шуточки, про­следовал с ней до дома, распевая, распутник начал распускать руки и принимать уродливые позы.

Картина с таким же названием (ГЭ ЛТ 2139) есть и в серии с пометкой шан­хайской мастерской «Суньвэнья» (иногда «Шэньвэнья» 沈文雅), приобретенной В.М. Алек­сее­вым в Сучжоу в 1909 г.¹⁴. Все картины изображают акробатов, улич­ных артистов, ак­теров театра. Композиционно обе картины незначительно отлича­ются одна от другой.

III. Вместо заключения. Окуличи

Надеемся, нам удалось убедить читателя в том, что коллекцию народных картин, которую мы вводим в научный оборот как коллекцию «Окулич», мог собрать только очень увлеченный и весьма грамотный в синологическом отношении человек. Среди профессиональных китаистов такой фамилии не встречается. «Окулич» должен был прожить в Китае довольно долгое время, потому что быстро, одномоментно, такую подборку народных картин приобрести было бы едва ли возможно. Картины отпеча­таны на рубеже XIX–XX вв. и в первые годы прошлого столетия. «Окулич», скорее всего, должен был жить на севере, в Пекине или Тяньцзине, и иметь возможность посещать Шанхай, что по тем временам было совершенно обычным делом. «Окулич» должен был не только интересоваться китайскими картинками, театром и литерату­рой, но и знать китайский язык. Во-первых, едва ли в противном случае он приобре­тал бы такое количество картин с пространными надписями. Во-вторых, чтобы по­добрать картины в соответствии с определенными требованиями, нужно было самому общаться в лавках. А это, как свидетельствует В.М. Алексеев в своих дневниках, не так-то просто: «В китайской лавке, продающей иконы и хуары (картины) собственной печати, с покупателями, жадно всматривающимися во все новое и интересное, цере­монятся мало и слишком рано заявляют, что материал исчерпан, так что приходится прямо вымаливать дальнейшую демонстрацию, уже определенно называя (для этого надо владеть техническим языком, к которому мне удалось вполне привыкнуть) ис­комые типы» (Алексеев 2012: 454). Это о Шанхае 1912 г., десятилетием ранее едва ли было лучше. Меж тем «Окуличу» удалось собрать коллекцию, перекликающуюся и дополняющую алексеевскую, с образцами, часто превосходящими последнюю по качеству.

Ил. 14

Несколько удивляет присутствие в такой продуманной коллекции японской гра­вюры под названием 近江八景湖水名所図会 — «Изображение знаменитых мест
на озере из „Восьми видов Оми“» (МАЭ № 3676-156_1). Первый тираж датируется 29-м годом Мэйдзи (1897), наш лист отпечатан во втором месяце 31-го года Мэйдзи. В эти годы были оттиснуты и многие китайские картины из собрания «Окулич»,
скорее всего, подобный образец легко можно было купить в Шанхае. На картине
изображена гигантская сороконожка (сколопендра), которая в начале X в. поселилась в водах оз. Бива (Оми) и наводила ужас на всех его обитателей. По просьбе женщи­ны-дракона, обитавшей в озере, сколопендру зарубил герой по имени Фудзивара-но Хидэсато по прозванию Тавара Тода, реальный исторический персонаж. Существует перевод на русский язык повести «Тавара Тода», в которой рассказывается вся эта история (Торопыгина 2007: 364–386). На гравюре мы видим сцену боя героя со ско­лопендрой на фоне хрестоматийных пейзажей знаменитого озера (ил. 14).

Проблема в том еще, что Окуличей в Китае жило много. База данных русских, проживавших в Китае в первой половине прошлого века, насчитывает 12 человек
с такой фамилией, все они родственники (Чащин 2014: 575). Нам удалось связаться
с представительницей этой семьи, Альбиной Евгеньевной Косаревой (Окулич), кото­рая проживает сейчас в г. Кургане. Она публикует воспоминания о своей семье (Оку­лич URL) и дополнительно сообщила нам много самых разнообразных сведений
о жизни семьи в Харбине и Шанхае, но у нее нет никаких воспоминаний о том, чтобы кто-нибудь из родственников собирал китайские народные гравюры или как-нибудь особо интересовался китайской культурой.

Судя по датированным картинам, коллекцию, скорее всего, собирал кто-то из дедов Альбины Евгеньевны, которых лично она не очень помнит: оба они работали на КВЖД и прибыли в Китай в 1901–1903 гг. Одним из них был Станислав Фран­цевич Окулич (ил. 15), чью фотографию нам лю­безно предоставила В.Г. Шаронова. Их дети и вну­ки перебрались потом в Шанхай, кому-то, и Аль­бине Евгеньевне в том числе, после войны удалось вернуться в СССР. Мы узнали много интересней­ших подробностей из жизни этой большой семьи, они достойны быть сюжетом другой статьи.

Так что наши поиски «Окулича», который отве­чал бы заявленным требованиям, продолжаются. Впрочем, мы отдаем себе отчет в том, что Оку­лич — фамилия дари­теля, и совершенно не факт, что в этом случае даритель и коллекционер — од­но и то же лицо.

Благодарим А.Е. Косареву (Окулич) и В.Г. Ша­ронову за помощь и предоставленные материалы.

¹ Жэнь Гунцзы 任公子 — легендарный изобретатель рыболовных снастей, известен по «Чжуан-цзы», где описывалась огромная рыба, пойманная по методике Жэня.

² 釋名 «Шимин» — этимологический словарь Восточной Хань.

³ 博物志 «Бо у чжи» («Описание всевозможного» или «Трактат обо всех вещах») — сочинение цзиньского Чжан Хуа 張華 (III в.).

⁴ Император Хэ-ди (79–105), на троне — Му-цзун (88–105).

⁵ Он же — дуаньу 端午, праздник начала лета, 5-го числа 5-го месяца.

⁶ «Шэнь-цзы» 申子 — философский и политический трактат, содержащий фрагменты сочинений древнекитайского философа времен Сражающихся царств 戰國 Шэнь Дао 慎到.

⁷ Ся 霞, Шан 商 и Чжоу 周.

⁸ 連橫 ляньхэн — коалиция царств по оси восток–запад: Ци, Чу, Хань, Вэй, Янь и Чжао под эги­дой Цинь в III в. до н.э.

⁹ Провинции Хубэй и Хунань.

¹⁰ 齊桓公, удельный князь (гун) царства Ци, ум. в 643 г. до н.э. Первым получил титул «гегемон» (ба 霸).

¹¹ Его псевдонимы — Мэнцзяо 夢焦 и Гуу мэнцзяо 古吳夢焦.

¹² Подавляющее большинство шанхайских картин сяоцзяочан из Государственного Эрмитажа бы­ло собрано В.М. Алексеевым. Их можно разделить на следующие группы: 1) около девяти картин, изображающих красавиц на фоне пейзажа, либо нескольких женщин с детьми и благопожелатель­ными предметами и надписями. Оттиски ЛТ-5505, 5506 имеют дату 1901 г. и авторство Чжоу Муцяо. Картины этого жанра в основном из мастерских «Цзюхэчжай» 久和齋, «Цайюньгэ» 彩雲閣; 2) около 14 листов с изображением мальчиков в окружении благопожелательных предметов и символов (ЛТ 5531–5544) в основном из мастерских «Лусиньчан» 陸新昌, «Суньвэнья» 孙文雅, «Хэшунь­чжай» 和順齋, «Цзюхэчжай» 久和齋; 3) около двадцати календарей, датируемых в основном 1909 г. (ЛТ 4864–4885), с пометками «Сучжоу», «Шанхай» из мастерских «Хуанъюнь цзи» 黃雲記, «Цайюнь цзи» 彩雲記, «Цзюхэчжай» 久和齋, «Суньвэнья» 孫文雅 и др.; 4) около ста картин с театральными сценами или содержащих литературные произведения (или их изложение), изготовленные в разных мастерских; 5) серия из 16 картин из мастерской «Суньвэнья», изображающих акробатов, уличных артистов, актеров театра (ЛТ 2136–2151). Все приведенные в статье картины из собрания Государст­венного Эрмитажа можно просмотреть путем ввода номера картины в окно поиска в онлайн-ката­логе музея: http://collections.hermitage.ru/.

¹³ К данной картине дается пояснение о том, что истоки сюжета можно проследить в минской драме жанра чуаньци с названием «Записи о красной сливе» (Хунмэй цзи 紅梅記), но в местных жан­рах она превратилась в отдельную короткую пьесу о том, как двое супругов вынуждены, спасаясь от голода, выступать на улице и терпят издевки богатея Цао Юэ (Фэн 2009: 403).

¹⁴Другие картины серии: «Цирковые номера из провинции» («Цзянху баси» 江湖把戲) (ГЭ ЛТ 2141), где лежащая на спине акробатка крутит ногами барабан; «Сценка с макакой» («Хусунь си» 猢猻戲) (ГЭ ЛТ 2143), изображающая бродячего актера с обезьяной; «Носильщики паланкина» («Тай цзяоцзы» 抬轎子) (ГЭ ЛТ 2142), где носильщики паланкина с двумя девушками изображены одетыми в панцири черепах. Последняя картина является иллюстрацией «недоговорки» сехоуюй 歇後語: 烏龜抬轎子 угуй тай цзяоцзы — «черепахи несут паланкин», ответ: 硬扛 инкан — «еле не­сут на плечах». На картине «Катание на качелях» («Цюцяньси» 秋千戲) (ГЭ ЛТ 2142) изображены два мальчика на качелях и женщина. В данном контексте слово си 戲 означает скорее «забавы» или
«игры».

About the authors

Tatiana I. Vinogradova

Author for correspondence.
Email: ptat-vinogradova2008@yandex.ru
SPIN-code: 4062-9160
Russian Federation

Ekaterina A. Zavidovskaia

Email: katushaza@yahoo.com
Russian Federation

References

Supplementary files